Читать онлайн книгу "Темная дорожка"
Темная дорожка
Максимилиан Борисович Жирнов
Кларенс Хантер, пилот-испытатель на планете Полигон, получает тайное задание: отвезти на планету Флегетон нелегально созданный прибор. Но на планете его преследуют загадочные и жуткие события. Чтобы остаться в живых и выполнить задание, Кларенсу приходится разбираться в происходящем. Он обнаруживает нечто незамеченное Ученым советом…
Максимилиан Жирнов
Темная дорожка
Пролог. Мертвый город
Бронированный вездеход проломил заросли кустов и скатился в реку. Взвыл двигатель, из водометов ударили тугие струи. Обтекаемая, похожая на катер на гусеницах, машина резво переплыла мутный поток, выбралась на берег и поползла к мертвому городу. Дома выглядели нетронутыми, с целыми стеклами и крышами, но почти все двери были распахнуты настежь, словно жители, спасаясь от чего-то, выбежали на улицу и тут же исчезли, словно растворились в кислоте.
Кларенс скорчился на сидении наводчика в орудийной башне. Он водил стволом автоматической пушки направо и налево и наконец разглядел несуразные, точно изломанные, фигуры в рваной одежде.
В рубчатом шлемофоне раздался глухой, лающий голос лейтенанта Мадса:
– Этих не трогай. Не расходуй снаряды. Для машины они не опасны. Но без брони попадать к ним в лапы не советую – съедят. В самом прямом смысле.
Вездеход выскочил на главную улицу города – широкий, бульвар, над которым, точно своды пещеры, нависли переплетенные ветви деревьев. Машина рванулась вперед, быстро набирая скорость. В прицеле мелькнула костлявая тень, ощерился редкими зубами раскрытый в немом крике рот. Удар – негромкое «тум», почти не был слышен сквозь броню и подбой, но Кларенс сжался в кресле, вообразив, как хрустят под гусеницами кости. Потом удары пошли одни за одним. Да что ж у «них», совсем инстинкт самосохранения исчез, что ли?
Впереди мелькнул просвет. Деревья поредели. Дома раздвинулись и с неба, из-за темной пылевой дымки, робко выглянуло солнце. Прямо по курсу, из окна второго этажа, вывалилось странное существо. Переваливаясь на коротких ногах, навстречу вездеходу бежал толстый седой старик в дряблых складках кожи, свисающих из-под костяного панциря.
– Цель на десять часов! – спокойно сказал лейтенант. – Этот может нас перевернуть. Тогда все. Огонь!
Кларенс нажал на гашетку. Башня задрожала от очереди автоматической пушки. Кажется, только третий снаряд разбил костяной щит. Чудовище разлетелось в клочья. Еще одно кошмарное создание разделило печальную участь своего собрата. Больше никто не рискнул приближаться к вездеходу – оказывается, монстры все-таки хотят жить.
Ровно гудел допотопный, кажется, на солярке, мотор. Вездеход мчался по мертвому городу, пересекая его от одной окраины до другой. Кларенс оторвался от прицела и глянул через триплексы – стекла витрин поблескивали, несмотря на прилипшую к ним пыль. «Галантерея», «Обувь», «Кафе Нуар», потом на сером трехэтажном здании с колоннами блеснула вывеска «Периодическое издательство «Дейли Хазард». Ежедневный риск? Странное название для газеты. Или Хазард – это название города?
Кларенса прижало к борту – вездеход, немного сбросив скорость, свернул на пересекающую улицу. Гусеницы залязгали по трамвайным рельсам. Из окон на машину вытаращились костлявые фигуры. Когда за броней снова раздался глухой удар, у Кларенса помимо его воли вырвалось:
– И стоило ли нам так поступать?
Он сказал это, скорее, себе, но лейтенант услышал его по переговорному устройству. Он ответил:
– Вопрос стоял ребром – они или мы. Мы успели раньше, только и всего.
Кларенс поморщился:
– Я не об этом. Я думаю, надо ли нам было вообще ехать через город?
– А, это! Я не знаю, в каком состоянии объездные дороги. По проселкам мы будем ехать долго, а если там еще и завалы, то можем застрять насовсем. А если нам не хватит горючего – пиши пропало. А так проедем город, выскочим на шоссе – и дома.
– Ты уверен, что автострада осталась целой?
В шлемофоне захрюкало. Кларенс не сразу понял, что лейтенант смеется.
– На сто процентов! Я однажды проделал этот путь, только… оттуда сюда, одним словом. Это единственная дорога, но она в полном порядке, кроме последнего участка.
– Можно остановиться? – робко спросил Кларенс. – Я хочу заглянуть в дома, посмотреть, что там.
– Ты с ума сошел? – вскричал лейтенант. – Хочешь, чтобы тебя сожрали? Не, ты точно псих!
Жилые дома и витрины сменились заборами с колючей проволокой, заводскими трубами, дымящими градирнями и приземистыми серыми корпусами с узкими окнами, сквозь которые виднелись очертания станков. Промзона. Но самое удивительное – или это показалось – в цехах копошились люди. Вернее, те самые существа, что сейчас населяли город.
– Стоп! – закричал Кларенс и достал из кармана боевой разрядник – единственное оружие, которое он смог взять с собой. – Мне надо заглянуть внутрь! Или я сожгу двигатель!
Гусеницы заскрежетали. Вездеход словно налетел на стену и встал.
– Зря я с тобой связался, – процедил сквозь зубы лейтенант.
– Ты не понимаешь. Нам нужно выяснить, что происходит. И мы не имеем права умереть. От нас очень многое зависит. Гораздо больше, чем судьба всей планеты.
Мадс вздохнул:
– Но без противохимического костюма я тебя не пущу. Не хватало, чтобы и ты превратился в это… это…
Двигатель вездехода заплакал на низких оборотах. Машина проломила носом бетонный забор и поплелась туда, где маячили очертания заводских строений.
Глава 1. Очень простое задание
Адская духота – первый признак начинающейся пыльной бури. После нее автоматы расчищали площадку и откапывали мрачные, матово-серые купола центра разработки вооружений. Потом приходил новый шторм, и все начиналось заново. Здесь, на планете Полигон – это частое явление.
Над горизонтом появилось небольшое облачко. Через четверть часа оно превратилось в черную тучу, затянувшую полнеба, и первый порыв ветра ледяными щупальцами забрался под мятый китель. Кларенс зябко поежился. Шквал на секунду стих, засвистел и ударил с новой силой, раскаленный, словно вырвался из горнила доменной печи. Темная стена пыли стремительно надвигалась.
Массивная дверь сводчатой галереи приоткрылась, из проема выскочил полноватый темноволосый мужчина в несуразной камуфляжной жилетке и тяжелых роговых очках. Он откашлялся и сделал то, что, казалось, невозможно. Он вежливо прокричал:
– Извини, друг Хантер, что побеспокоил! Надвигается буря! Скоро тебя унесет в пустыню, если ты не укроешься.
– Спасибо, друг Вилли! – серьезно ответил Кларенс. – Я сейчас.
– Без шуток! Через пять минут, здесь будет месиво! Спускайся!
Кларенс махнул рукой:
– Спасибо еще раз! Не переживай, все будет в порядке. Пучком, как говорят на Земле!
Дверь с грохотом захлопнулась. Пылевая завеса подобралась уже совсем близко. Кларенс втянул в себя жаркое дыхание пустыни – он называл это «последний поцелуй», и поднялся в свой звездолет – стремительную машину с треугольными атмосферными плоскостями и горбом вихревых двигателей на корме. Люк захлопнулся. Несокрушимый металл преградил путь разъяренной природе. Засвистел воздух, продувая шлюз.
Кларенс забрался в кабину, гордо проигнорировал новейший нейроинтерфейс и нажал несколько кнопок на старомодной консоли. Дисплеи засветились призрачным светом. Бортовой компьютер начал самодиагностику агрегатов и систем звездолета. Кларенс внимательно следил за мнемосхемой и бегущими по экрану строчками, тщательно изучал сообщения и удовлетворенно кивал. За прозрачной броней мельтешила черная круговерть, но в кабине было тихо, прохладно и уютно.
Вдруг мелодичную трель сервисных сигналов прервал назойливый звонок коммуникатора.
– Птичка на проводе! – рассеянно сказал Кларенс в микрофон.
– Профессор Невтриносов! – раздалось из динамиков. – Что ты знаешь о Флегетоне?
– Э… Мне кажется, это что-то из старинной мифологии?
– Флегетон – это такая планета. Ее открыли сравнительно недавно. О ней ты что знаешь?
Кларенс изо всех сил наморщил лоб, но так ничего и не вспомнил. Только пожал плечами, хотя собеседник не мог его видеть.
– Вообще не слыхал о такой, – промямлил Кларенс и добавил: – Вы меня хотите туда послать?
– Хантер, ты со своей догадливостью на корню рубишь любую интригу. Только послать тебя хочу не я, а заместитель председателя Совета развития Дасти Мэйн.
– А… тогда понятно. Послать меня – его самое сокровенное желание. Правда, он слишком культурный для подобных мероприятий.
– Перестань ерничать. Дело серьезное и не для разговора по радио. Сам знаешь, как обстоят дела в эфире – воздушней воздуха. После бури сразу ко мне, понял?
– Хорошо, Трофим Федосеевич. Как только смогу выбраться наружу, сразу к вам.
Профессор повесил трубку. Кларенс набрал на консоли название планеты и принялся читать все, что вывалил ему дисплей. Через несколько минут он подскочил, словно из середины пилотского кресла выскочила игла, и схватил коммуникатор.
– Да, профессор. В интересное место вы меня собираетесь засунуть. Флегетон – огненная река в царстве Аида. В ней томятся души отцеубийц. Местные называют свою планету Тарг.
– И что из этого следует?
– Ах, да. На планете война. У меня уже пальцы чешутся нажать на гашетку нейтронных пушек.
В динамике раздалось что-то среднее между рычанием и вздохом:
– Забудь, аника-воин! В сети устаревшие сведения. Несколько лет назад усилиями Совета развития конфликт удалось погасить. Остальное узнаешь у меня в кабинете. Конец связи.
Кларенс полюбовался надписью «отбой», выбрался в каюту, плюхнулся на койку и почти мгновенно заснул.
***
Едва утихла буря, в проеме галереи появилась массивная, непропорционально высокая фигура. Ее обладатель пригибал голову, чтобы не ободрать макушку о потолок. Профессор, по щиколотку утопая в пыли, сам примчался на звездолет. Кларенс заставил его разуться в шлюзе, поставил у входа в каюту пушистые тапочки и синтезировал два чая с лимоном и пирожными. Вряд ли ученый успел позавтракать.
Невтриносов торопливо отхлебнул напиток и подул прямо в середину чашку так, что половина чая чуть не оказалась на полу.
– Горячий. Я охлажденный люблю, – профессор подозрительно оглядел потолок и стены.
– У меня в каюте нет видеокамер, – Кларенс тут же понял смысл манипуляций ученого. – Нас никто не увидит и не услышит. И не запишет.
– Прекрасно, Хантер. Поэтому-то гора и пришла к Магомету. Ладно, к делу. Тебе надо доставить посылку Филу Ли в Камп, столицу Западного континента. Космопорт рядом, так что у тебя будет легкая прогулка. Обещаю. Только никому ни слова!
– Даже Шейле? Она всегда помогает мне в странствиях. Ее способность свернуть шею парочке-другой мордоворотов частенько оказывается незаменимой.
– Особенно ей. Никто не должен знать о твоей миссии.
Профессор протянул желтую пластмассовую коробку размером с портативную аптечку и цветную фотографию бледного мужчины в строгом пиджаке.
– Что за груз? И почему секретность?
– Тебе лучше не знать, – мягко сказал ученый.
– Тогда сами везите свою посылку. У меня нет никакого желания становиться темной лошадкой. Можете жаловаться майору Крамер… да вообще кому хотите.
Лицо профессора покрылось красными пятнами. Он скрипнул зубами, но сказал совершенно спокойно:
– По документам – электронное оборудование медицинского характера. На самом деле так называемый «убедитель» – прибор для воздействия на подсознание. Не все на Флегетоне готовы добровольно принять наш образ жизни. Возникли серьезные трудности… люди там ведут себя, как хотят. Никакой логики! Уговоры или угрозы не действуют. Мы в отчаянии – спасовали наши лучшие умы. Нам удалось только перевести их на Галактический язык – это они приняли сразу и обучились на удивление легко. Теперь там все, за редким исключением, разговаривают, как и мы. Твое задание критически важно. Ты должен доставить аппарат во что бы то ни стало. И передать лично в руки Филу Ли – это завербованный нами абориген. Если ты этого не сделаешь, нам придется сдаться и принять жесткие меры. Вплоть до санирования планеты. Не тебе объяснять, что это значит.
– Если в Совете Ученых обо всем узнают… думаю, вполне можно отправиться «разводить цветочки». И вам, и Дасти.
– И тебе, Хантер. Именно поэтому Мэйн может поручить задание только тебе – доверенному и проверенному лицу. Думаешь, легко было остановить войну? Не переживай, все это для их же блага. Кстати, ты теперь соучастник.
– Мне плевать, – сказал Кларенс и сунул коробку с «убедителем» под койку. – Я несу ответственность только перед собственной совестью. Любые запрещенные исследования лучше полного уничтожения всего живого. Пусть и санкционированного Ученым советом. Кстати, почему бы вам не попробовать меня обработать вашим «убедителем»? Я стал бы покладистым и не задавал бы вопросов.
– «Бы», «бы»… – передразнил ученый. – История не терпит сослагательного наклонения. У керианцев совсем другие альфа- и дельта-ритмы. Они с трудом поддаются расшифровке. Вы же не люди… то есть, люди, конечно, в смысле, разумные и даже двуногие прямоходящие, просто другие… И не надо меня ловить на слове!
Профессор печально поглядел на ехидно сияющего Кларенса, поставил пустую чашку на столик, вытер ладонью рот и продолжил:
– Кроме изделия ты повезешь груз – два универсальных регенератора-синтезатора. За доставку ты получишь местные деньги – довольно приличную сумму. Не отказывайся, вдруг пригодятся?
Кларенс тут же, без паузы, выдал «гениальную» идею:
– Можно было бы сгенерировать валюту. Купюры обычно нумеруют, но с монетами никаких проблем не будет.
– Только без самодеятельности! Мы не хотим обрушить хрупкую экономику планеты. Перестройка общественных отношений на безденежный формат продлится десятилетия. А может, и века.
– Когда вылетать?
– Через пару часов после моего визита. Никто не должен связать одно с другим.
Как только автоматы закончили погрузку, Кларенс поднял машину в небо и вывел ее в точку равных энергий. На центральном дисплее прыгнули вверх индикаторные полосы. Звездолет, презрев теорию относительности, провалился в гиперпространство.
Глава 2. Космопорт
Флегетон – медвежий угол даже по сравнению с планетой-полигоном. В таких местах можно отступать от строгих правил и инструкций. Но едва Кларенс отклонился от курса, свернув к темной выщербине в центре зеленого континента, строгий голос диспетчера заставил его вернуться на траекторию. Зачем такие сложности? Кроме крейсера наблюдателей «Тикондерога», да транспорта «Бегемот» на орбите никого нет. И космопорт на побережье восточного материка единственный на всю планету.
Серое пятно посадочной площадки росло на глазах. Звездолет рухнул вниз, и автоматика, погасив в последний миг вертикальную скорость, припечатала опоры к бетону. Кларенс выбрался в каюту, пошарил под койкой, и выудил форменную кепку и тяжелые десантные ботинки на толстой подошве. Взял коробку с прибором, спустился в шлюз, открыл люк и вдохнул теплый воздух, напоенный странными ароматами чужой планеты. Шурша резиной, к звездолету подкатил ярко-желтый электрокар с оранжевой мигалкой на кабине.
– Господин Хантер? – водитель помахал рукой.
– Он самый.
– Вас ждут в офисе. Садитесь, поехали!
Электрокар остановился у серого трехэтажного здания, похожего на большую серую коробку. Минимализм во всем – стены, плоская крыша и темные прямоугольники узких окон. Ничего лишнего. Кроме, может быть, решеток на окнах первого этажа. Зачем они нужны?
Кларенс поднялся по лестнице, вошел в кабинет на втором этаже и едва не лишился дара речи. За большим столом, заваленным бумагами, сидел румяный усач и увлеченно двигал мышкой, уставившись покрасневшими глазами в древний монитор. Где он откопал такой антиквариат? Музей ограбил?
– Заполните! – не отрываясь от своего занятия, клерк швырнул лист бумаги и ручку.
Писанина – только этого не хватало для полного счастья. Вопросы показались Кларенсу идиотскими, на некоторые вообще не нашлось подходящего ответа. Почем он, к примеру, знает, кто его родители? Уже давно никто не воспитывает детей самостоятельно. С трудом разделавшись с анкетой, Кларенс развалился на стуле. Чиновник наконец оторвался от монитора.
– Вы принесли удачу в мой скромный дом, Кларенс Теодор Хантер! Добрался до восьмого уровня, – сказал он, бросив анкету на стол. – Охранника на седьмом просто нереально зарубить… Идите, в двести четвертый кабинет, сфотографируйтесь. Как только проявят пленку…
– Как только… что? – Кларенс укусил себя за палец. Нет, он не спит.
– Проявят пленку, – терпеливо повторил клерк. – Мы же государственное учреждение. Ваши новомодные игрушки до нас еще не добрались. Да и не надо, иначе бедный Додж останется без работы. Так вот, я сделаю вам удостоверение личности. Тогда сможете выбраться в город.
Кларенс вышел в коридор. В двести четвертом кабинете сидел худой длинноволосый парень с медальоном в форме куриной лапки. Он показал на стул в завешенном простынями углу, напротив которого на треноге стоял похожий на ящик фотоаппарат.
– Как плохо, что война кончилась, – пожаловался юноша, подкручивая что-то внутри камеры.
Если бы Кларенс не сидел на стуле он бы, без сомнения, упал.
– Почему?
– Не шевелитесь, – парень снял крышку с объектива, сделал несколько пассов и нацепил ее обратно. – Готово. Если хотите, можете подождать.
– Так почему вы сказали – плохо, что война кончилась?
– А… Я работал фотографом в министерстве пропаганды. Хорошее жалование, гарантированное место. Плюс подработка – каждый хочет оставить о себе память, уходя на смерть. А теперь, наверное, придется бросить учебу. На свадьбах много не заработаешь. Гляньте, пока я в лаборатории, – парень швырнул пачку фотографий, перетянутую резинкой.
Лица, лица. Улыбающиеся и серьезные. Солдаты и офицеры с автоматами, винтовками. В шлемах и пилотках. На автомобилях и танках, возле артиллерийских орудий и ракетных установок. Матросы на фоне боевых кораблей и подводных лодок. Летчики у самолетов. Тотальное пренебрежение военной тайной.
– Ну как, нравится? – парень держал в руке лист фотобумаги.
От неожиданности Кларенс вздрогнул. Снимки упали на пол и разлетелись по всему кабинету.
– Неплохо. Как тебя не замели спецслужбы?
– У меня была официальная аккредитация. Не трудитесь, я сам соберу.
– Как тебя зовут, приятель?
– Додж Флиин.
Кларенс захлопнул за собой дверь.
Знакомый усатый клерк взял фотографии, приклеил одну на анкету, вторую – на небольшую карточку, тиснул печать и сунул кусочек картона в ламинатор.
– Вот ваше удостоверение и чек, господин Кларенс Т. Хантер. Деньги получите в кассе на первом этаже. Один вопрос: почему ваша звездная машина такая махонькая? Я думал, чтобы покорять пространство, нужны огромные сооружения и мощные механизмы.
– Когда-то давно энергетические установки были весьма габаритными. Сейчас же они легки и компактны. К тому же чем меньше масса, тем меньше энергии требуется на гиперпереход – для чего гонять туда-сюда пустые гиганты? Вот если нужно доставить тяжелый груз, тогда да… А теперь, уважаемый, мне нужны сведения о деньгах и местных расценках. Если я начну строить из себя сумасшедшего миллионера, это вызовет подозрения, верно?
Внимательно выслушав лекцию, Кларенс забрел в кассу и пошел к выходу из космопорта. Охранник в черной униформе попросил документы и строго сказал:
– Вы обязаны сдать оружие. Приказ Временного правительства.
Кларенс вздохнул и достал из кармана боевой разрядник – плоскую коробочку размером с половину ладони взрослого человека. Встроенный фонарик, предохранитель, две кнопки – одна «стреляет» молниями, вторая запускает миниатюрную тепловую ракету. Но страж, видимо, не догадывался об истинном предназначении незнакомого ему устройства. Он только поморщился:
– Фонарик можете оставить. Я имею в виду огнестрельное оружие, боевые ножи или бластеры. Проходите.
– А скажите, – неожиданно для себя спросил Кларенс, – что за черное пятно в центре континента?
Охранник сцепил руки так, что побелели костяшки пальцев. Кокарда блеснула на его фуражке.
– Об этом не говорят. Но вас, лунатиков, приличия не касаются. Я дам совет. Не стоит туда лезть, если хотите жить. Химическое оружие, вот что это такое! Повстанцы постарались!
Глава 3. Выход в город
Первое, что увидел Кларенс, когда вышел из космопорта – памятник-танк. Огромный, с башней на корме и закопченной, исклеванной снарядами лобовой броней, он походил на мастодонта, которого дикари так и не смогли забить камнями. Стыдясь собственной слабости, Кларенс забрался на постамент и провел рукой по вмятинам и выбоинам на шершавом металле. Влез на танк и погладил ствол орудия с черными потеками пороховой гари в окнах дульного тормоза. На ладони остались следы сажи.
На постаменте, прикрученная четырьмя огромными болтами, красовалась табличка с пояснительной надписью. «Тяжелый танк модели 4502Б. Под командованием первого заместителя Мадса в течение двух суток удерживал направление до подхода основных сил». Кларенс пошарил в кармане и достал маркер. Воровато огляделся по сторонам и приписал прямо на табличке: «Здесь был Хантер». Закончив черное дело, он спрыгнул на асфальт и размашисто зашагал в сторону проспекта.
В городе пахло недавней войной. Горожане разбирали руины, армейские грузовики и обшарпанные автобусы проносились по заваленным хламом улицам, дребезжа изношенными внутренностями и смрадно чадя дымом из ржавых выхлопных труб. И как жители переносят этот смрад? Но впервые после Миссии Кларенс почувствовал себя, что называется, в своей тарелке. Мятый китель уорент-офицера не вызывал у встречных людей недоумения, сочувствия и жалости. Женщины и мужчины, дети и старики смотрели на человека в военной форме так, как должны были везде – кто абсолютно равнодушно, а кто и с некоторым восхищением.
Здание, указанное в документах, находилось недалеко от космопорта, сразу за поворотом в маленький проулок. На облицованном мрамором фасаде было написано: «Министерство пропаганды». Ну конечно! Где еще может пригодиться прибор для контроля сознания?
Очередной охранник в черной униформе сердито остановил Кларенса:
– Вход только по пропускам!
– У меня важный груз, – Кларенс состроил умоляющую физиономию, и протянул удостоверение и документы.
– Ничего не знаю! Никаких исключений.
Охранник взял бумаги, и его круглое лицо смягчилось:
– А, лунатик. Вам все можно. Проходите.
– Как вы сказали? – Кларенс во второй раз слышал это слово.
– Лунатик. Человек с луны. Вы считаете, это неправда? Вы же действительно оттуда.
Поначалу Кларенс растерялся. Откуда аборигены знают про Луну и лунатиков – это же чисто человеческие понятия? Потом он сообразил, что так их, видимо, научили люди, когда вбивали им в головы Галактический язык. И вдруг Кларенс сообразил: колонизация Флегетона, причем безуспешная, ведется очень давно – минимум несколько поколений аборигенов. Все это началось, наверное, задолго до его рождения, и люди со всей их наукой и техникой до сих пор не могут разобраться, что здесь происходит. Значит, есть сила, которая им противодействует. Сила, которая противодействует так, что люди не в силах это даже осознать, не то, что предпринять какие-то меры. И Кларенс подумал: может быть ему, керианцу, не совсем человеку, открылась бы страшная тайна? Но вряд ли стоит заниматься самодеятельностью. Есть задание, его надо выполнить. А там пусть хоть санируют планету. Не стоит вмешиваться в дела Ученого Совета. Близ царя, близ смерти, как говорится.
Кларенс вошел в просторный холл, и уставился на большую картину. Знакомый танк-мастодонт сражался с несколькими приземистыми остроносыми машинами. Противник, похоже, споткнулся о засаду: у ближайшего танка круглая, похожая на сковородку башня взлетела в воздух, задрав к небу ствол. На заднем плане стлался жирный черный дым, заволакивая почерневшие остовы горящих танков. Внизу серебряными буквами было написано: «Бронеход 4502Б первого заместителя Мадса ведет бой с превосходящими силами врага».
– Нравится? Воевали? – спросила девушка за стойкой администратора.
– Было дело, – ответил Кларенс, внимательно рассматривая собеседницу. Глубокие, почти черные, тени разительным контрастом выделялись на бледном лице.
– На самом деле все не так драматично, как на картине, – продолжила девушка. – Мадс расстреливал бронеходы противника с большой дистанции. Он занял важную позицию – слева обрывистый холм, справа – непролазная топь. Иначе его обошли бы. У бронеходов этой серии непробиваемый лоб, но борта гораздо слабее.
– А пехота?
– Пехота отстала. Авиация не могла летать из-за плохой погоды. Я смотрю, вы разбираетесь в тактике.
– Вы тоже, – улыбнулся Кларенс.
Девушка вздрогнула. Позолоченный обруч слетел с головы, белокурые волосы рассыпались по плечам.
– Мне приходится: я пишу статьи. Кроме того, мой отец в войну командовал танковой армией. Мадс входил в одно из его подразделений. Только не улыбайтесь больше. Пожалуйста.
– На маньяка похож? – еще раз улыбнулся Хантер, и девушка сглотнула слюну. – Не переживайте. Я не опасен и явился по мирной надобности: у меня посылка для Фила Ли.
– Его нет. Господин заместитель главы департамента уехал позавчера на западный континент. Он будет не ранее чем через месяц. Но вы можете оставить посылку мне.
Кларенс подошел к окну и плюхнулся на роскошную перламутровую козетку.
– Можно я у вас тут посижу? А то мне как-то не по себе.
Через несколько минут он встал и подошел к стойке.
– Куда конкретно ушел ваш китайчонок Ли? Можете дать мне адрес?
– Да, конечно, – девушка пощелкала клавишами компьютера. Затрещал принтер, и она положила на стойку отпечатанный лист бумаги.
– Спасибо. Можно вопрос? Почему Вы так сильно красите глаза?
Девушка махнула рукой.
– Я – символистка. Во время войны неформальные объединения запретили. Но теперь снова можно. Мы протестуем против… лунатиков.
Кларенс улыбнулся в третий раз, выскочил на улицу, и во весь дух помчался в космопорт.
Глава 4. Взлет запрещаю!
На центральном дисплее высветилась расчетная траектория полета. Желтая пунктирная линия уперлась в коричневый круг на карте западного континента – столицу со странным названием Дастбин. Совсем скоро на экране появится сплошная линия фактического пути, и останется только ждать, пока умная автоматика не погасит скорость. Тогда можно будет посадить звездолет на какую-нибудь подходящую площадку, а дальше – дело техники. Но если бы все было так просто.
Кларенс нажал кнопку микрофона и вызвал башню:
– Звездолет «Призрак», прошу разрешения на планетарный полет. Пункт назначения Дастбин, траектория смешанная, синэргическая.
Диспетчер не заставил себя долго ждать:
– Ответ отрицательный. Взлет запрещаю. Согласно приказу девятнадцать полеты звездных машин в атмосфере запрещены, кроме посадочной зоны космодрома.
Такого Кларенс никак не ожидал. Он нерешительно спросил:
– Кто это придумал?
Через пару минут в динамиках прозвучал ответ:
– Приказ за номером девятнадцать подписан Дастином Мэйном. Исполнение контролируется крейсером «Тикондерога». Хотите неприятностей – можете попробовать взлететь.
– Что же делать? Мне надо доставить посылку в Дастбин, – Кларенс сказал это про себя, но диспетчер его услышал.
– Не знаю. Спросите у кого-нибудь другого.
– Понял… конец связи.
Кларенс задумался. Все это очень странно. Что побудило Дасти издать неадекватный приказ? Да еще в такой строгой форме? Каждому понятно, что во время колонизации планеты без полетов обойтись невозможно. И, тем не менее, Дасти запретил летать. Вряд ли чиновник работает против собственной цивилизации – он никем не обижен, не преступник, ему нет смысла убегать на отсталую планету и понижать свой уровень жизни. Значит, на то есть веские причины. Другие, причины, непонятные пока никому. Нужно заняться расследованием. Вот только ничего спрашивать у Дасти нельзя. Это вызовет подозрения.
Поначалу Кларенс хотел вызвать челнок с «Тикондероги». Но, поразмыслив, решил не выдавать себя. Пусть все думают, что он выполняет обычное задание – в накладной записан медицинский прибор. Вот и пусть все думают о медицинском приборе.
Кларенс поставил главный переключатель в положение «дежурный режим» и побрел в каюту обедать. Потом открыл люк, спрыгнул на бетон и поплелся в сторону конторы.
– Даже если вас съели, у вас есть два выхода, – пошутил усатый чиновник после того, как терпеливо выслушал жалобные стоны Кларенса. – Завтра ровно в полдень из порта выходит судно «Надежда». Это грузопассажирский электроход. Через неделю он будет на западном континенте. Потом сядете на поезд – и в Дастбин.
– Туда не летают самолеты?
– Пассажирской авиации почти не осталось – все отдано под военные нужды. Пока существуют только служебные рейсы. Места на них бронируются ведомствами. Вам остается «Надежда». Не переживайте – после войны мало кто может позволить себе путешествовать, места найдутся.
– Да, – твердо сказал Кларенс перед тем, как покинуть офис. – Мне остается только надежда.
Остаток дня он провел, гуляя по улицам города. Шаркая толстыми подошвами по растрескавшемуся асфальту, Кларенс бродил мимо мрачных пятиэтажек с облупившейся штукатуркой, и заглядывал в окна, заклеенные крест-накрест бумажными лентами. Везде одинаковая спартанская обстановка: шкаф, кровать, несколько стульев и стол. Война убивала не только тела, но и души людей – чувство прекрасного оставило горожан. Хорошо бы, если только на время.
Путь преградил военный патруль:
– Ваши документы!
Кларенс протянул удостоверение.
– А! Человек с луны! Интересно? То-то глядим, бродите, высматриваете что-то. Это подозрительно, – улыбнулся старший, в каске и с пистолетом. Кларенс мысленно назвал его сержантом. – Уорент-офицер? Странные у вас звания.
– Так исторически сложилось.
– Понимаю. Воевали?
– Откуда вы знаете? – удивился Кларенс.
– Я довольно долго служу в военной полиции. И разбираюсь, что к чему. Вы не представляете, сколько грязи и мерзости всплывает в смутные времена. У вас же война написана на лице.
– Это было только одно задание.
– Иногда его более чем достаточно, – сержант приставил два пальца к виску, очевидно, отдавая честь. Кларенс отсалютовал ему, приложив наискосок ребро ладони ко лбу, и вдруг спохватился:
– Скажите, Вы слышали что-нибудь о первом заместителе Мадсе?
– Кто ж о нем не слышал? Это легенда. Герой. В одиночку остановил целую армаду. О нем слагают песни и стихи. Вот послушайте: на месте битвы – металл горящий…
– Да стойте вы! – перебил Кларенс полицейского. – Я не в этом смысле! Где мне его найти?
– Боюсь, это трудно будет сделать. Первый заместитель Мадс пропал без вести. Извините, у нас больше нет времени. Служба.
В кабинете на втором этаже конторы горел свет. Кларенс прошел по коридору, прильнул к замочной скважине двери с номером двести четыре и едва не растянулся на пороге. Додж Флиин, сидя на столе, держал за руки белокурую девушку-администратора из министерства пропаганды. Кларенс секунду подумал, и, распахнув с ноги дверь, сладко пропел:
– Так вот вы где, голубки. Воркуете?
Девушка побелела, как полотно и сделала шаг назад. Глубокие тени на ее глазах превратились в огромные синяки.
– Я думала, это мой отец, – прошептала она. – Он запрещает нам встречаться.
Додж сжал руки в кулаки и процедил:
– У вас нет никакого такта!
– Возможно. Цель оправдывает средства, – Кларенс указал на девушку. – И поэтому она расскажет мне все о символистах. А также о причинах ненависти к лунатикам.
– Я не выдаю своих! – пропищала девушка.
– В таком случае твой отец обо всем узнает. Прямо сейчас.
– Вы… – задохнулся Додж.
– Я – добрый и мягкий человек, – перебил его Кларенс, усаживаясь на стул. – И поэтому даю целых три секунды на размышление. Один… два…
– Хорошо! Я скажу! – закричала девушка. Она запнулась и затараторила невпопад:
– Мы считаем, что планета должна развиваться сама! Есть теория иммунитета. Человечество должно само пройти свой путь. Только тогда оно научится обходить подводные камни!
– Разумно, – заметил Кларенс. – Но не совсем верно. Для многих цивилизаций этот путь оказался смертным. Только дурак учится на своих ошибках и отказывается от помощи учителя. Чем занимается ваша организация?
– Ну… мы проводим собрания. Вырабатываем методы борьбы с лунатиками…
– В чем заключаются методы? – оборвал девушку Кларенс.
– Мы расклеиваем листовки, ищем сторонников среди населения. Поем песни, сочиняем стихи. Выходим с плакатами, проводим акции протеста. Один раз даже попали на телевидение. Еще у нас планы выдвинуть кандидатуру в правительство.
– Теракты, диверсии?
– Да вы что? К нам как-то приходил агитатор от какой-то повстанческой группы. Ему даже не дали закончить – просто спустили с лестницы.
Кларенс подошел к двери.
– Понятно. Безобидная организация тихопомешанных. Зайти бы к вам на огонек с разъяснительной беседой, да недосуг. В любом случае спасибо, вы мне очень помогли. За мной немного заржавеет, но я в долгу не останусь. Обещаю.
Додж мялся с ноги на ногу и, наконец, решился:
– Скажите, неужели вы бы все рассказали командующему… то есть отцу Элль?
– Вы поверили? Где бы я стал его искать? Лучше расскажите, почему он против ваших отношений. Вроде бы ты неплохой парень.
– Я не знаю, – подала голос Элль. – Он просто звереет, когда я с ним пытаюсь заговорить на эту тему. Нет никаких причин нам не встречаться. Никаких!
– Он едва не убил меня, – вставил Додж. – Я чудом ушел живым. Он костьми ляжет, но не даст нам быть вместе.
– Я попробую разобраться. Но то, что происходит под носом у Совета ученых – это… одним словом, Калимба де Луна, забери меня назад!
Подсвечивая дорогу встроенным в разрядник фонариком, Кларенс добежал до звездолета и прыгнул в люк. Быстро собрал рюкзак – только самое необходимое. Некоторое время думал, стоит ли брать довольно большой контейнер – аварийную палатку. И все-таки нашел ей место между аптечкой, фотоаппаратом. Последним в рюкзак отправился портативный синтезатор пищи и воды – устройство в форме армейской фляги. Конечно, паста, которую он выдает – порядочная дрянь, но зато она содержит все необходимые организму вещества и позволит не загнуться от голода.
Покончив с укладкой вещей, Кларенс вскрыл упаковку с «убедителем», напоминающим старинный электрошокер. Такая же ручка, кнопки, только вместо электродов – полупрозрачные зубчики излучателя. На дне коробки лежала маленькая книжечка – руководство по эксплуатации. Кларенс пробежал ее взглядом, повертел прибор и сунул его в рюкзак.
Потом Кларенс долго размышлял, держа на ладони две похожие на карандаш ракеты, У одной носик был окрашен в синий цвет, у другой – в красный. Обычная и ядерная, вернее, аннигиляционная. Какую взять с собой в незапланированный поход? Пригодиться может любая, в запасе их достаточно, вот только на проходной они, скорее всего, вызовут подозрение. В конце концов Кларенс вщелкнул во встроенную в разрядник пусковую установку ядерную ракету. Пусть будет. Мало ли когда понадобится самое мощное на Флегетоне оружие?
Глава 5. Билет в один конец
Прикрыв глаза, Кларенс съежился на жестком сидении старенького автобуса. От дробного рыка изношенного мотора дребезжали зубы, в салон летели выхлопные газы. Голова разламывалась. Наконец взвизгнув тормозами, передвижная душегубка остановилась возле желтого трехэтажного здания, украшенного высоким шпилем
Кларенс распахнул плечом тяжелую деревянную дверь, и застыл на пороге, в изумлении раскрыв рот. Стены и потолок были расписаны романтическими сценами в стиле «морская жизнь». В центре древний корабль с фигурой полуобнаженной девушки на носу гордо танцевал на волнах, даже не думая спускать паруса перед лицом начинающейся бури. Справа, выложенный разноцветными камнями, пароход бесцеремонно вспарывал океан высоким прямым носом. Жирный черный дым стлался из трубы, пятная украшенные белыми барашками волны.
Над единственной работающей кассой стилизованные буквы желали пассажирам «светлого пути и темной дорожки». Любопытное напутствие. Кларенс внимательно изучил расписание, наклонился к окошку и спросил билет второго класса.
– Нет второго! – ответил резкий женский голос за занавеской. – И первого нет! Только третий. Скажи спасибо, что двухместные каюты остались!
– Ничего себе, сервис!
– Не твое дело, лунатик! Берешь? Удостоверение!
Кларенс сунул в окошко запаянную в пластик карточку и деньги. Невидимая кассирша долго звякала монетами и шуршала бумагой, ругалась, наконец, швырнула билет так, что он свалился с полочки и, кружась, упал на пол.
– Каюта пятьдесят четыре, нижнее место! Касса закрыта на перерыв!
Из окошка вылетели деньги. Кларенс хотел возмутиться, но, в конце концов, нервы дороже. Он смиренно подобрал валявшийся на выскобленном добела мраморном полу жалкий листок бумаги, забрал сдачу и направился к причалу.
Справа от морского вокзала высилось огромное сооружение, к которому примыкал трехметровый металлический забор. Возле распахнутых ворот стоял служащий в отутюженной синей форме с серебряным шевроном на рукаве. Он быстро глянул билет и махнул рукой в сторону большого судна, недавно выкрашенного белой краской.
– Второй причал! Светлого пути и темной дорожки!
– Спасибо, – сказал Кларенс, – ну и хам сидит в кассе. Ругается, швыряет деньги на пол. Я понимаю, война, но должны быть хоть какие-то рамки.
– Одну минуту. Подождите, пожалуйста.
Служащий потянулся к телефону. Управляющий появился, как из-под земли – маленький краснолицый мужчина. На нем была та же форма, что и на его подчиненном, только вместо шеврона на обшлагах поблескивали две золотые полосы.
– Моя фамилия Турен, я управляющий портом. У вас претензии? Я весь внимание.
Кларенс вкратце рассказал свои злоключения.
– Сегодня смена Катти, – сказал Турен и почесал седеющую макушку. – Она вежливая и обходительная девушка. Не знаю, что с ней произошло. До отплытия два часа, пойдемте со мной, разберемся.
В помещении кассы было темно. Управляющий щелкнул выключателем, и небольшую комнату залил печальный желтоватый свет ламп накаливания. Мягкий стул, стол с кассовым аппаратом, телефон, бланки билетов и огромный, в рост человека, сейф – вот и вся нехитрая обстановка. И никаких следов Катти.
– Все правильно, – сказал Кларенс. – Кассир сказала, что уходит обедать.
Турен вытаращил глаза.
– Да вы что? Мы работаем без перерыва! Технические, конечно, есть, но Катти должна была бы вернуться.
– Код сейфа 432513?
– Откуда вы знаете? – поразился управляющий.
– На бумажке написано! Открывайте немедленно!
Управляющий нажал кнопки, потянул ручку и едва успел подхватить выпавшее тело. Чуть синеватый цвет кожи говорил сам за себя.
– Это Катти! – заголосил Турен. – Боже, она мертва!
Кларенс осторожно положил хрупкую, удивительно легкую девушку на пол и приложил пальцы к шее. Пульса не было. Но какое-то смутное чувство, от которого сердце покрылось ледяной коркой, говорило, что не все потеряно.
– Вызывайте медиков, или кто там у вас есть! Быстро! – его голос вместо тягучего, с ленцой, стал похож на наждачную бумагу.
Турен метнулся к телефону.
Кларенс встал на колени, положил на грудь девушке руки, и несколько раз резкими толчками надавил, прогибая грудную клетку. Раз… два… тридцать! Запрокинул Катти голову, прижал свои губы к ее губам и пару раз выдохнул воздух в легкие – сейчас не до гигиены. Снова надавил на грудь. Повторил процедуру. Еще и еще. И вдруг кожа чуть порозовела. На шее забился слабый, едва уловимый, но все более четкий, ощутимый пульс. Кларенс повернул девушку на бок, схватил со стола бланк и поднес к ее полуоткрытому рту. Тонкий лист бумаги едва заметно задрожал – есть дыхание!
Лицо управляющего побелело, губы беззвучно шевелились. Кларенс, задыхаясь, вытер ледяной пот со лба.
– Вам тоже реанимацию сделать? Что встали столбом? Помогайте же!
Турен не успел сдвинуться с места. В коридоре затопали, и в комнату влетел молодой человек в белом халате – очевидно, фельдшер.
– Была остановка сердца! – сказал Кларенс и без сил плюхнулся на стул. – Есть рестарт!
Медик достал из чемоданчика шприц, перетянул руку девушки жгутом и быстро сделал укол. Внезапно Катти со свистом втянула воздух и с ужасом уставилась на управляющего огромными глазищами. Турен помог санитару уложить ее на носилки.
Фельдшер обернулся и сказал:
– Повезло. Еще двадцать минут – и было бы поздно.
– Наверное, Вы имели в виду пять минут? – отозвался Кларенс.
– Мозг умирает через полчаса после наступления клинической смерти. Это прописная истина.
– Счастье, что с анатомией у нас с вами все одинаково, – сказал Кларенс, вытирая со лба ледяной пот.
Турен вышел вместе с медиками. Через некоторое время он вернулся в сопровождении двух дюжих мужчин в незнакомой темно-синей форме.
– Полиция. Мы должны снять показания, господин Хантер, – сказал блюститель закона в фуражке.
– Надеюсь, это будет не очень долго. Иначе я опоздаю на рейс.
Управляющий поднял трубку:
– Задержите отплытие всех судов до особого распоряжения. Чрезвычайная ситуация. Это мой приказ! Вы слышали, господин Хантер?
Полицейский открыл сейф.
– Здесь было тело?
Кларенс заглянул внутрь и сказал:
– Странный у вас сейф, господин Турен. Ни одной полки или ящика. Как вы хранили в нем деньги?
– Складывали внизу. Неудобно, конечно, – сказал управляющий и охнул. – Выручка пропала!
– Значит, это ограбление, – то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес полицейский.
– Нет. Дело связано со мной, – вырвалось у Кларенса.
– Что вы сказали?
– Я говорю, что кто-то очень заинтересован моей персоной. Возможно, меня хотели задержать.
– Покажите билет! – воскликнул Турен. Только теперь Кларенс обратил внимание на перстень с якорем на толстом, как сосиска, пальце. Управляющий внимательно изучил билет, прощупал каждый его миллиметр, просмотрел на свет, понюхал и даже лизнул краешек.
– Все в порядке, – разочарованно сказал Турен. – Стандартный бланк. Печать и факсимиле на месте. Почерк разве что не Катти. В конце концов, у контролера билет не вызвал подозрений. Значит, вы ошибаетесь, господин Хантер. Это обычный грабеж.
Кларенс схватился за голову. Разумеется, бланк будет стандартный – злодей, вернее, злодейка, взяла его из стопки. Ну нельзя же так подгонять ответы под собственную версию! Но вслух Кларенс сказал:
– Я очень на это надеюсь. Нельзя ли воды? Физкультура меня порядком утомила.
Турен вышел в коридор и через несколько минут вернулся со стаканом. Кларенс достал из рюкзака портативный химический анализатор. Примеси вполне безвредны, можно пить. Вкус, конечно, специфический. Но сойдет, если не придираться.
Полицейский записал показания Кларенса, покачал головой и сказал:
– Какая жалость, что вы не работаете в полиции. С вашим вниманием к деталям можно было бы сделать неплохую карьеру.
– Одна из моих специальностей – следователь транспортной безопасности.
– Вы же военный? Ветеран. Вашу форму как будто корова жевала – у них всегда так.
– В том числе. Я – пилот-испытатель и ревизор Ученого Совета. У нас у каждого несколько специальностей.
– Все у лунатиков не как у людей, – улыбнулся полицейский.
Кларенс застегнул молнию на рюкзаке, закинул его на плечи и сказал:
– Меня занимают еще два вопроса: каким образом наши протерозойские друзья прошли через охрану и почему Катти впустила их в помещение? Заметьте: здесь, как и положено любой кассе, железная дверь. Чтобы ее выбить, нужен хороший заряд взрывчатки.
– Я займусь этим, господин Хантер. Спасибо вам за сотрудничество.
Едва полицейские закончили рутинную работу, управляющий подошел к двери:
– Господин Хантер, я сам провожу вас на «Надежду». Уж и не знаю, как вас благодарить за спасение бедной Катти!
– С тех пор, как люди придумали деньги, это перестало быть проблемой! – улыбнулся Кларенс и вытер о штаны измазанную серым порошком руку.
Турен вздрогнул и достал бумажник.
– О, конечно. Сколько вам хватит?
– У вас с юмором совсем, что ли, туго? – Кларенс схватил Турена за руку и заставил его сунуть бумажник обратно.
– Вы еще шутите? В такой момент? – прошептал управляющий, прижав руку ко рту.
– А чем этот момент хуже других? – спросил Кларенс. – Если ко всему относиться серьезно, то можно сойти с ума! Впрочем, я и так немного того.
Управляющий достал ключи, открыл дверь в служебный коридор и провел Кларенса к причалам. Ярко светило солнце. С моря, приятно освежая лицо, дул легкий бриз. В синем, безоблачном небе, отчаянно галдели белые чайки. Или не чайки. Кто знает, как они здесь называются? Внезапно из-под воды вынырнуло длинное щупальце, молниеносно схватило птицу и утащило в пучину. Кларенс остолбенел. Турен довольно ухмыльнулся:
– Астер. Резвится. Сейчас выплюнет.
Подернутая рябью морская гладь разверзлась, и высоко в небо, как снаряд из зенитной пушки, вылетела обалдевшая чайка. Она несколько раз кувыркнулась в воздухе, покружилась на месте и скрылась за огромным темно-серым сооружением.
– Что это за диковинная постройка? – спросил Кларенс.
– Наследие войны: бункер для подводных лодок. Бетона туда ушло – пропасть. Внутри железные балки – прочность исключительная. Выдерживал самые сильные бомбы. Наверное, останется здесь навсегда: его проще было построить, чем разрушить.
Глава 6. Отплытие
«Надежда» оказалась неуклюжим судном с прямым носом, трубой, высоким мостиком и двумя трехногими мачтами – очевидно, это был грузопассажирский лайнер, не рассчитанный на высокую скорость. Посередине, от мостика почти до юта, тянулась широкая надстройка с проходами вдоль бортов. На баке отчетливо выступали комингсы трюмных люков.
Возле трапа управляющий пошептался со стюардом и торжественно сказал:
– Господин Хантер. Прошу вас принять в знак нашей признательности именную карточку нашей пароходной компании. VIP-обслуживание и максимальные скидки на любых морских перевозках. Это большая редкость – такие карточки выдаются лишь особым клиентам. Миллионер или важный чиновник – вот их уровень.
– Очень признателен, господин Турен. И когда вы успели?
– У нас свои тайны, господин Хантер, – любезно улыбнулся Турен на прощание и добавил, глядя на кислую физиономию собеседника: – Да не переживайте. Путешествовать на таком судне – то же самое, что лежать дома на диване. Ручаюсь, шторма вы даже не заметите. Это же не миноносец!
Кларенс поднялся по трапу, гремя подошвами по ребристым металлическим ступеням. Стюард проводил его в каюту номер пятьдесят четыре – она располагалась на средней палубе, ближе к корме судна. Маленькое, выкрашенное кремовой краской помещение. Две аккуратно застеленные койки – одна над другой. В борту иллюминатор, на переборке зеркало и умывальник. Нехитрая, можно сказать, спартанская обстановка. То, что нужно. Санузел, разумеется, общий, в коридоре. Но не ему, привыкшему ко всему пилоту-испытателю, придираться к мелким неудобствам.
Сбросив на койку рюкзак, Кларенс поднялся на палубу. Матросы убирали трап. Несколько десятков человек сгрудились у высокого белого борта. Они тянули к берегу руки, словно пытаясь прикоснуться к людям, оставшимся на причале. В воздухе слышались уже знакомые пожелания «светлого пути и темной дорожки».
Заревела корабельная сирена. Два буксира развернули ленивую тушу «Надежды» и вывели судно за мол. Кларенс внимательно следил за трубой – он ждал, когда, наконец, застучат дизеля, над морем поплывет сизый дым и электроход пойдет резать волны. Но вместо дробного гула за кормой заклокотало, и берег, до которого было уже порядком, начал понемногу таять в легкой дымке. Кларенс метнулся на полубак, перепрыгнул массивную якорную цепь и от удивления едва не упал, перегнувшись через фальшборт. Нос, вздымая белопенные буруны, вспарывал океан. И никаких признаков работы дизеля или турбины.
К борту неторопливо подошла странная пара. Кларенс решил, что сходит с ума. Маленький лысый мужчина во фраке, с моноклем и словно приклеенными холеными усами напоминал типового дельца из старинных компьютерных игр. Его спутница – высокая статная дама в шляпе и вечернем платье двигалась так, будто у нее в позвоночнике застряла линейка. Обнаженное плечо украшал рыжий мех какого-то животного.
– И как вам «Надежда»? – спросил Кларенс.
Вместо ответа дама наградила его взглядом, от которого он едва не провалился прямо в трюм. Она повернулась к спутнику и раздельно произнесла:
– Третий класс, Магвайр.
Мужчина поправил монокль и презрительно протянул:
– Третий класс, даааа.
Ошарашенный Кларенс развернулся, вбежал в надстройку и рванул ручку двери с табличкой «Ходовой мостик. Посторонним вход воспрещен». Путь ему перегородил моряк:
– Куда? Читать разучился?
– Я… того… хотел только спросить…
Дверь захлопнулась, маслянисто щелкнул замок. Кларенс прислонился к стене. На любых звездолетах он, как транспортный следователь, имел полное право совать нос в любой закоулок корабля. Но в чужой монастырь, как известно, не ходят со своим уставом. Хантер почесал в затылке разрядником и, шаркая, словно дряхлый старец, пошел в каюту.
На верхней койке, свесив в проход руку, лежал человек. Бегающие маленькие глаза, острое, чуть вытянутое лицо и смешные усики делали его чем-то неуловимо похожим на хорька. Увидев Кларенса, незнакомец убрал руку, чуть наклонил голову и весело сказал:
– Дружище, ты бы не оставлял дверь раскрытой настежь! Твоему рюкзаку запросто приделают ноги. Третий класс, как-никак.
Кларенс ухмыльнулся и сказал:
– Этот рюкзак сам о себе позаботится. Любой, кто к нему прикоснется, никогда этого не забудет. Электрический разряд отобьет у вора всякое желание копаться в чужих вещах.
– Ха! – незнакомец хлопнул по койке рукой. – Где ты такой раздобыл? Риторический вопрос. Все равно не скажешь. Ну, раз нам предстоит неделю провести в одной лодке, значит, пора знакомиться! Мое имя Азол Лазко. Друзья зовут меня Проныра.
– Очень приятно. Я – Кларенс Хантер.
– Лунатик? – поразился Проныра. – Очешуительно! Что же привело тебя на наш ковчег? Я знаю: это секрет. Лучше просвети меня, что стряслось? Задержали отплытие, полиция устроила шмон на борту! Просто так подобные вещи не делаются. Правда, дружище?
Кларенс кивнул. Попутчик казался совершенно несносным, но, в конце концов, с него можно будет стрясти кое-какую информацию.
– Ограбление. Кто-то запер кассира в сейфе. Она едва не задохнулась – чудом откачали.
– А кто дежурил? – быстро спросил Лазко.
– Какая-то Катти. Девушка, совсем молодая.
– Катти Турен? Племянница управляющего? Случись с ней что серьезное, старик сошел бы с ума. Кому она помешала, бедняжка?
– Теперь мне все понятно, – вырвалось у Кларенса.
– Что понятно?
– Его состояние. Я видел инспектора, он был белый, как простыня.
– Обычно он похож на креветку, – мерзко хихикнул Проныра. – Пошли в столовую. Жрать охота.
Лазко спрыгнул со своей койки, Кларенс засунул рюкзак в тумбочку и пошел за своим попутчиком, едва касаясь рукой стены, облицованной дешевым пластиком.
Столовая для пассажиров третьего класса мало чем отличалась от стандартного пищеблока десантников. Такие же стулья, столы, лампы. Даже иллюминаторы чем-то похожи на те, в которые обычно видно только усеянную бриллиантами звезд черноту космоса. Разве что вместо синтезаторов на раздаче стояли симпатичные девушки.
Кларенс заказал нечто похожее на жареный картофель, яичницу и сок. Когда он сунул щуп химического анализатора в тарелку, к нему подошла администратор – улыбчивая женщина с морщинками в уголках губ.
– Вам что-то не нравится?
– Да нет, все в порядке, – невозмутимо ответил Хантер. – Просто был случай, когда меня попытались напоить перекисью водорода. Лакомство у них такое. Но у вас вроде все нормально.
– Так вы – луна… человек с луны?
– Сразу бы могли меня назвать лунатиком, и нечего было стесняться, – сказал Хантер. – Раз уж вы меня раскрыли, может, пообнимаемся в уголке?
Администратор доброжелательно улыбнулась:
– Боюсь, мой муж будет против. Так у вас нет к нам претензий?
– Разумеется, нет. Простые меры предосторожности на новой для меня планете, – улыбнулся Кларенс, и администратор удалилась. Пожелание хорошего дня застряло где-то между ее ровных белых зубов.
Глава 7. Темная дорожка
Кто-то вцепился в руку, словно пытался ее оторвать. Кларенс с трудом продрал заспанные глаза: Проныра с застывшей на лице радостной ухмылкой только что не приплясывал у койки:
– Вставай, друг! Сейчас ты в осадок выпадешь!
Кое-как Кларенс поднялся на ноги, вслед за попутчиком выбрался на палубу и едва не потерял дар речи от открывшегося ему зрелища.
Океан горел. В воде плясали, переливались, вспыхивали, исчезали и снова вспыхивали мириады разноцветных огней. Волны казались похожими на полупрозрачное, подсвеченное изнутри стекло. И в этом витраже кипела жизнь.
Кларенс бросился на нос, и здесь его ждал новый сюрприз: сияющий океан резала надвое черная дорожка, по которой и шло судно. Судя по всему, она исчезала сразу за кормой. Такого он еще никогда не видел. Зато теперь стало ясно, что значит пожелание «светлого пути и темной дорожки».
Несколько пассажиров собрались на палубе. Кто-то просто глядел вдаль, кто-то не отрывался от морского бинокля, но в целом люди казались довольно равнодушными, словно каждый день наблюдали что-то подобное из окон своих квартир.
С минуту Кларенс, как завороженный, следил за мельтешением огней. Потом перегнулся через борт, и ему показалось, что из морской толщи за ним внимательно наблюдает кто-то очень напуганный. Впрочем, скорее всего, так действовало на подсознание огненное кружево.
«Интересно, а если…» – Кларенс бросился к мостику и, как сумасшедший, замолотил кулаками в дверь. Проныра растопырил пальцы и описал ими в воздухе дугу.
– Ты что, псих? – воскликнул он.
Ответить Кларенс не успел. Распахнулась дверь и в проеме показался коренастый офицер с четырьмя шевронами на рукаве.
– Капитан Юз, – вежливо представился он. – В чем дело?
– Мне нужно на мостик. Очень нужно.
– Сожалею, но доступ пассажирам на мостик запрещен. Безопасность.
– Может, сделаете исключение лунатику?
Юз наклонил голову, оглядев Кларенса с ног до головы.
– Правда, лунатик. Форма странная. Странно вас здесь видеть – обычно ваша братия не жалует наши жалкие лоханки. Прошу вас!
По металлической, обитой резиной, лестнице, Кларенс поднялся на мостик. Он ожидал увидеть сурового рулевого за штурвалом, сосредоточенного впередсмотрящего, разглядывающего в бинокль горизонт и старшего помощника за машинным телеграфом. Ничего подобного. В просторной, застекленной рубке было всего два человека. Офицер лениво попивал кофе в кресле у светящегося экрана радара, матрос у машинного телеграфа листал журнал. Впрочем, иногда он поднимал к глазам бинокль и оглядывал горизонт.
– Здесь так мало людей! – вырвалось у Кларенса.
– В море больше ни к чему, – ответил Юз. – Вот когда мы будем швартоваться, здесь будет столпотворение. Шучу. Просто еще три человека прибавится. Так что вы хотели, господин…
– Хантер. Кларенс Теодор Хантер. Вы можете свернуть? Ну, то есть, изменить курс?
Капитан повторил странный жест Проныры:
– В своем ли вы уме, господин Хантер?
Очевидно, на Флегетоне этот знак означал то же самое, что покрутить пальцем у виска.
– Я же не говорю насовсем. Потом вернуться обратно на курс. Представьте, что перед вами появилась мина. Или айсберг.
– А! Описать коордонат! Пожалуй, на такой финт я подпишусь. Но… скажите, неужели это так важно?
– Очень. От этого многое зависит.
Юз повернулся к матросу с биноклем:
– Ланс! Право на борт!
– Есть право на борт!
И тут же, словно по команде капитана, темная дорожка выгнулась дугой в сторону, превратилась в зигзаг. Лишь после этого, и Кларенс мог бы поклясться на чем угодно, матрос повернул рычаг на пульте. Красная стрелка на циферблате «авторулевой» сдвинулась с места. Прошло долгих полминуты, прежде чем нос корабля невыносимо медленно покатился вправо, следуя точно посередине черного провала в сияющем море.
– Прямо руль! На курс! – приказал Юз.
– Есть! – откликнулся матрос, снова поворачивая рычаг.
Судно теперь следовало прежним курсом. С темной дорожки оно так и не сошло.
– Мы можем повторить? – воскликнул Кларенс, чуть не приплясывая от нетерпения. – Надо попытаться обмануть эту… это…
– Черта с два я буду крутиться посреди океана, как эсминец! Ты даже не представляешь, какие маневры может угадывать дорожка!
– Но как?
Юз развел руками:
– Понятия не имею. Во время войны не до исследований океана, не находите?
– Тогда я больше не буду вам надоедать. До свидания, капитан.
– Спокойной ночи. Надеюсь, вы, Хантер, выяснили все, что хотели. Вы удивительно приятный собеседник: обычно ваши коллеги редкие снобы. С нами они разговаривают только сквозь зубы. Обходятся и вовсе как с малыми детьми.
– Для них вы и есть малые дети. Не обижайтесь на них. И спасибо вам, капитан!
Кларенс спустился на палубу и вернулся в каюту. Проныра крепко спал на верхней койке. В иллюминаторе плясали отблески океанской цветомузыки. Ощутимо пахло морской солью – наверное, попутчик открывал иллюминатор. Кларенс лег на свое место, поерзал, устраиваясь поудобнее. Где-то глубоко в чреве корабля гудели машины, корпус ощутимо дрожал. Едва заметная качка убаюкивала, но Кларенс никак не мог уснуть. Глубоко в черепе шевелился, ворочался и кусался червячок догадок, сомнений и предположений.
Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66638602) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке
Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения